Много слов уже было сказано разными авторами о том, как религия ограничивает человека, как мешает ему раскрывать свой потенциал и получать удовольствие от жизни. На этот раз мне хотелось бы поговорить о частном случае этого явления — о том, как нелегко иногда приходится девушкам, выросшим в чересчур религиозных православных семьях.
И в качестве предисловия к этому разговору очень кстати приходится любопытный отрывок из известной книжки «Луг духовный» (гл.60) о том, как монахиня во имя целомудрия вырвала себе глаза:
Одна монахиня жила в своем доме, проводя дни в уединении и заботе о своей душе. Она постилась, творила молитву, проводила ночи в бдении и подавала много милостыни. Но вечно воинствующий против рода человеческого воздвиг на нее бурю, вдохнув в одного юношу сатанинскую страсть к ней. Этот юноша поджидал ее за порогом ее дома. Собиралась ли она куда-нибудь, выходила ли в храм для молитвы, юноша не упускал случая докучать ей и даже оскорблять ее, нашептывая ей бесстыдные речи, так что под конец она принуждена была сидеть дома во избежание оскорблений от этого юноши. Однажды монахиня послала к нему свою служанку пригласить его в дом: «Пойди, тебя зовет моя госпожа». Молодой человек обрадовался, вообразив, что достиг, наконец, своей цели, и пришел к ней. Монахиня сидела на своей постели.
– Садись здесь, – сказала она гостю.И, усадив его, говорит:
– Скажи мне, брат мой, зачем ты меня так преследуешь, что мне нельзя уже и выйти из дома?
– От страстной любви к тебе, государыня моя… И как только увижу тебя – я весь горю в пламени.
– Что же ты нашел во мне привлекательного, что так полюбил меня?
– Твои чудные очи – они очаровали меня…
Монахиня, услыхав это, схватила гребень и тотчас вырвала свои глаза… Лишь только увидал это юноша – пораженный в самое сердце, удалился в Скит и там сделался добрым иноком.
Конечно, этот рассказ выглядит для современного человека дико, но с точки зрения глубоко религиозных личностей монахиня поступила вполне нормально, и вот почему. Любые сексуальные отношения вне брака (а по мнению особо строгих батюшек, даже поцелуи) в Православии считаются блудом — смертным грехом, то есть грехом, убивающим душу и автоматически низвергающим ее в самые бездны ада после смерти грешника. Да, в смертном грехе можно исповедоваться и загладить его молитвами, постом, праведной жизнью, что даст грешнику шанс на спасение (попадание в рай). Но, по мнению верующих, такой грех все равно навсегда калечит душу человека и ложится на нее тяжелым грузом.
Поэтому… что такое вырванные глаза по сравнению с адскими муками?
Современные верующие, к счастью, не настолько хардкорны, как персонажи «Духовного луга», но и они порой готовы очень многим пожертвовать для того, чтобы уберечь себя и других от «соблазнов». Для того, чтобы не быть слишком лакомым кусочком для противоположного пола, юным христианкам зачастую приходится с детства закутываться в уродливую, неудобную одежду (платок, длинная юбка, закрытая блузка) и лишать себя многочисленных простых женских удовольствий, связанных с наведением марафета и уходом за собой. Особенно строгие православные родители запрещают подрастающим дочерям покупать красивую одежду, слишком много вертеться у зеркала, краситься, делать маникюр, а в совсем тяжелых случаях — даже и просто слишком часто мыться и удалять волосы на теле. Если что-то из этого и разрешается — в случае, когда дочь очень сильно настаивает — то все равно встречается с неодобрением и вызывает насмешки и порицания всех членов семьи. Может быть, все это звучит странно и неправдоподобно для людей, не сталкивавшихся в своей жизни с глубоко религиозными персонажами, но, к сожалению, такое действительно встречается, и намного чаще, чем можно подумать. Страх, что их дочь будет выглядеть слишком красиво, слишком привлекательно, слишком соблазнительно, способен заставить религиозных родителей превратить ее в настоящую «серую мышь».
Конечно, беспокойство родителей за дочь-подростка, стремящуюся, в силу свойственного этому возрасту желанию поскорее повзрослеть, очень ярко краситься или ходить в мини-юбке поздно вечером, вполне естественно и понятно. Но разъяснение ребенку опасности вызывающего поведения и кардинальное преобразование его в непривлекательное нечто — это совершенно разные вещи. Вполне реально быть сексуальной, красивой, следить за собой и при этом избегать опасных ситуаций, но религиозные люди слишком запуганы, чтобы это понять. Они боятся любого проявления внешней привлекательности, потому что беднягам всюду мерещится опасность греха.
Отсюда же иногда вырастает желание вообще ограничить общение дочери с противоположным полом, а то и со своим (чтобы невоцерковленные девочки, не дай бог, ничему плохому ее не научили), из-за чего у подрастающей девушки могут возникнуть проблемы с социализацией. Глубоко религиозные люди вообще любят представлять себя кем-то «не от мира сего» и за счет этого затруднять свою интеграцию в окружающий социум, от чего также рано или поздно начинают страдать их дети.
Даже если бы бог реально существовал и при этом любил свои творения, как предполагают христиане, разве не глупо думать, будто он хочет, чтобы люди боялись своей собственной сексуальности, привлекательности, красоты? Чтобы люди боялись общаться между собой и мешали это делать своим детям? Конечно, глупо. Но человеку, начитавшемуся «Духовного луга» и других творений христианских аскетов, которые в погоне за несуществующим «спасением души» и стяжанием несуществующей «благодати» отказывались ото всех настоящих, реальных радостей жизни, «отдаляющих от бога», все видится совсем по-другому. Такие формы религиозности вообще склонны душить все живое и настоящее, о чем писал еще Ницше в своем «Антихристианине».